В вопросах экономики, права и культуры Великое княжество Финляндское в составе Российской империи было куда более независимым, чем современная Финляндия — член ЕС, констатирует финский историк. Финны больше получали от государства, чем отдавали. И сложно было найти человека, который относился бы к России плохо.
Теэму Кескисарья (Teemu Keskisarja), колумнист, историк, доцент Хельсинкского университета
Suomessa oli 1800-luvulla moni asia retuperällä, mutta se ei johtunut itsemääräämisen puutteesta.
В Финляндии XIX века многие дела оставляли желать лучшего. Но это не было связано с нехваткой самоопределения.
Taloudessa, lainsäädännössä ja kulttuurissa suuriruhtinaskunta oli itsenäisempi kuin EU:n jäsenvaltio.
В вопросах экономики, законодательства и культуры Великое княжество Финляндское в составе Российской империи было куда более независимым, чем современная Финляндия — член ЕС.
Keisarikunnasta ei vyörynyt yhteisvastuuta saati ”elvytyspaketteja”. Suomalaiset vastasivat itse markkansa metallikannasta ja kadon jälkeen pankkiiri Rothschildilta saamansa hätärahoituksen siemenviljasta. Venäjän kestämätön finanssipolitiikka ei mennyt Suomen vähäväkisen veronmaksajan piikkiin.
В Российской империи не было «коллективной ответственности», не говоря уже о «пакете мер по стимулированию экономики». Финны сами отвечали за свое благосостояние. Когда в Великом княжестве разразился голод, финны самостоятельно взяли заем у банкира Ротшильда на закупку зерна. Проблемы неустойчивой финансовой политики Российской империи не ложились на плечи немногочисленных финских налогоплательщиков.
Suomalaiset olivat kirkkaasti nettosaajia. Vielä silloinkin, kun Suomi nousi teollisuuden pikkujättiläiseksi ja emämaata vauraammaksi.
Финны больше получали от государства, чем ему отдавали, — даже в ту пору, когда Финляндия начала делать успехи в промышленности и мало-помалу становилась богаче самой России.
Yhteismarkkinat ja sopivat tullirajat olivat Suomelle jymyetu. Vienti veti itään eikä tökkinyt länteenkään. Rahvas puputti huokeaa venäläistä tuontiviljaa.
Общий рынок и удобно расположенные таможенные границы были очень выгодны Финляндии. Экспорт не ограничивался западом, он был направлен и на восток. Простой народ довольствовался дешевым русским зерном.
Hengenelämä oli rutiköyhää aineellisesti, mutta kirjat, taulut ja laulut tuskin huonompia kuin 2020-luvulla. Venäjään kuuluminen ei pidätellyt läntisiäkään vaikutteita. Sensuuri tarkoitti vain sitä, että sanomalehdissä ei kannattanut kirota majesteettia ja pyhimpiä instituutioita. Sananvapauskinat olivat harvinaisempia kuin nykyisin.
Духовная жизнь Финляндии того времени в материальном плане казалась бедной, но книги, картины и песни едва ли были хуже, чем в 2020-е годы. Вхождение в состав Российской империи не помешало появлению в финском искусстве западных черт. Под цензурой подразумевалось лишь то, что в газетах нельзя было порочить императора и институты власти. Споры, связанные со свободой слова, возникали реже, чем сейчас.
Venäjän yleisvaltakunnallisen lainsäädännön määrä vastasi ehkä miljoonasosaa EU:n direktiivien johdoksista. Suomen säätyvaltiopäivät poistivat ruoskimisen rikoslaista tai säätivät elinkeinovapauden, kun parhaaksi näkivät. Pietarin tiellä oli byrokratiaa, mutta ministerivaltiosihteerimme saavuttivat kelpo neuvottelutuloksia.
Общегосударственные законы Российской империи соответствовали примерно миллионной части директив ЕС. Финский Сейм отменил наказание розгами и провозгласил свободу учреждения, когда посчитал это нужным. В общении с Петербургом возникало много бюрократических вопросов, но министрам и статс-секретарям удавалось достигать приемлемых результатов.
Venäjän valta oli vakaa. Hallitsijanvakuutukset ja alamaisten valat pätivät melkein sata vuotta. Kirjaimellisemmin kuin EU:n ”perussopimukset”.
Российская власть была стабильной. Система продержалась на обязательствах руководства и клятвах подданных почти сто лет. Все работало лучше, чем договоры ЕС.
Venäjässä oli valuvikoja, mutta eivät ne Suomea tärvelleet. Venäjä-kriittisiä oli aatelissa, papistossa, porvaristossa ja talonpojissa vain salavihkainen vähemmistö.
У России были некоторые недостатки, но на Финляндии они никак не сказывались. В среде дворян, духовенства, буржуазии и крестьян лишь меньшинство относилось к России негативно.
Maahan- ja maastamuutto soljuivat hyvin. Suomen liikaväestö purkautui Pietariin ja Amerikkaan. Tilalle lappasi länsieurooppalaisia huippuosaajia ja Venäjältäkin hyödyllistä tai harmitonta porukkaa.
Успешно шли процессы иммиграции и эмиграции. Избыточное население Финляндии устремлялось в Петербург и Америку. На смену этим людям приезжали профессионалы из Западной Европы и полезные или просто безобидные ребята из России.
Kauhukseni huomaan potevani russofiliaa. No, se hellittää, kun muistan, miten loru loppui. Venäjä hölmösti rupesi venäläistämään, yhdenmukaistamaan ja sortamaan. Siitä syystä Suomen virkamiehet, kulttuuriväki ja työkansakin kääntyivät venäläisvastaisiksi äkkipäätä ja äkkijyrkästi.
К своему ужасу, я обнаружил, что страдаю русофильством. Конечно, меня отпустило, когда я вспомнил, как вся эта история закончилась. Россия начала глупые процессы русификации, унификации и притеснения. Поэтому финские чиновники, деятели культуры и рабочие резко стали рьяными противниками России.
Talousmiehillä kesti kauimmin tajuta. Kuvitteellinen kysely Suomen liike-elämässä vuonna 1916: Kannattaako pyrkiä eroon keisarikunnasta? Moni olisi vastannut: Ei herrajumala, sinne menee koko vientimme nyt ja rauhanaikanakin muhkein siivu. Jääkärivärväreiden itsenäisyysvouhastelu ja sosiaalidemokraattien populistinen kiihotus tsaarinvaltaa vastaan aiheuttavat Suomelle ennenkuulumatonta mainehaittaa.
У представителей деловой жизни на осознание происходящего ушло больше времени. Если бы финским предпринимателям в 1916 году задали вопрос, стоит ли Великому княжеству Финляндскому отделиться от Российской империи, многие ответили бы: «Господь всемогущий, конечно же, нет! В Россию направлен весь наш экспорт, в мирное время это наш самый сочный кусок. Крики егерей о независимости и популистские подстрекательства социал-демократов нанесут большой урон репутации Финляндии».
Näin ajatelleet olivat tavallaan oikeassa. Samoin myöntyvyyssuunnan poliitikot siinä näkemyksessään, että pieni kansa voi uhmata imperiumia korkeintaan yhdellä ainutlaatuisella, riskaabelilla kohtalonhetkellä, jonka koittamisesta ei ole mitään takeita.
Те, кто придерживался такого мнения, в чем-то были правы. Как и представители политики соглашательства, которые считают, что маленький народ может бросить вызов империи лишь единожды — в исключительный и судьбоносный момент. Правда, нет никаких гарантий, что такой момент когда-нибудь настанет.
18.02.2021
«Ilta-Sanomat»
Свежие комментарии