Трудности перевода | Финляндия: язык, культура, история
НЕ ЗАБУДЬТЕ ПОМОЧЬ САЙТУ МАТЕРИАЛЬНО - БЕЗ ВАШЕЙ ПОДДЕРЖКИ ОН СУЩЕСТВОВАТЬ НЕ СМОЖЕТ!

Трудности перевода


Материал взят учебного пособия О.В.Андрушкевич «Пособие по письменному переводу с финского языка», 2003


1. Лексические лакуны

В финском языке существуют слова, не имеющие полного семантического соответствия в виде русских однословных существительных или других частей речи. Обычно эти слова переводятся на русский язык описательно. Ниже мы приводим список некоторых таких слов в сопровождении толкований, раскрывающих их семантическую структуру:

kestosuosikki — многолетний любимец публики;

pehmo — человек, не склонный решать проблемы силовым путем; (значение слова лишь отчасти передается русскими словами «слюнтяй», «либерал», «слабак»);

kovis —  трудный ученик в классе; «крутой»;

koulukiusattu — ученик, который систематически становиться жертвой издевательств в школе со стороны своих товарищей (в Финляндии распространена своего рода школьная «дедовщина»);

koulupelko — страх перед школой, возникающий у школьника в результате этих издевательств

2. Несовпадение объема значений слова

Объемы смысла двух формально синонимических лексических единиц разных языков могут не совпадать, т.е. семантика одного слова данного языка может быть «шире» или «уже», чем у аналогичного слова какого-либо другого языка. Рассмотрим некоторые финские и русские примеры:

asiallinen — семантический объем этого слова шире, чем у русских соответствий «деловой», «дельный». Asiallinen также включает семы (элементы значения) «конструктивный», «хладнокровный», «конкретный», «не принимающий решения под влиянием случайных чувств или эмоций», «организованный», «объективный», «беспристрастный», «знающий чувство меры»;

• tunteellinen — это слово является семантическим антонимом к слову-понятию asiallinen и в финском языковом сознании означает человека, склонного действовать с учетом непрагматических («сентиментальных» с точки зрения инертного финно-угорского менталитета) факторов (спонтанных симпатий и антипатий, импульсов, эмоций, интуиции и т.п.);

johtaja — помимо значений «начальник», «руководитель», «директор» имеет сему «менеджер»;

kansainvälinen — помимо значения «международный» может иметь элементы значения «глобальный», «включенный в мировые связи», «европейский» (в значении «цивилизованный», если речь идет, например, о крупном финском городе). Kansainvälistyminen не рекомендуется переводить словом «интернационализация», имеющим негативные ассоциативные связи. Для перевода больше подходят такие слова или словосочетания, как «международная интеграция», «интеграция в мировые (экономические, культурные) связи», «активизация контактов со всеми странами мира» и т.д.);

tutkinto — данное слово обозначает завершающий экзамен в университете, дающий право называться дипломированным специалистом. Текущий экзамен называется словами tentti и кое;

metalliteollisuus — данное слово переводится за счет однословного эквивалента «тяжелая промышленность и машиностроение», объединяющего семы «металлургия», «металлообработка», «машиностроение»;

konditoriatuotteet — в Финляндии к кондитерским изделиям относится только сладкая выпечка, а конфетные, шоколадные изделия и т.п. означаются словом makeisetсладости»).

3. Различия в ассоциативном плане

Различные или идентичные лексические единицы двух разных языков могут иметь различную ассоциативную нагрузку. Рассмотрим примеры:

• TVH — данная аббревиатура расшифровывается как Tie- ja vesihallitus, т.е. Управление дорожно-строительных и гидротехнических работ. Эта организация является государственной и, по мнению многих финнов, склонна к «долгострою». Сама аббревиатура, таким образом, является носителем отрицательной коннотации (дополнительного значения) и своего рода инвективой (ср. русское «шаражкина контора»);

suo — слово «болото» не имеет отрицательной коннотации в финском языковом сознании. Болото — это рядовой природный объект, могущий приносить значительную хозяйственную пользу. Отрицательную коннотацию, подобную русской, имеет слово räme (трясиновое болото), имеющее производное метафорическое слово rämettyminen (застой, загнивание);

• ura — слово «карьера» не имеет отрицательной коннотации в финском языке, но скорее указывает на сознательные трудовые усилия, превышающие некий поведенческий стандарт;

harrastus — ассоциативно не соответствует русскому «хобби», «увлечение», поскольку в общественном сознании финнов трудовая деятельность («työ») и harrastus — равновеликие величины, и harrastus рассматривается как необходимый корректив «работы»;

Viipuri (Выборг) — до передачи его СССР по Московскому договору 1940 г. был по экономическому и культурному значению третьим городом Финляндии. Сейчас Выборг воспринимается финнами в ностальгическом регистре как утраченный город, где «жизнь била ключом», где существовала своеобразная многонациональная микрокультура, богатая торговля и развитая промышленность, а ныне царит упадок;

omakustannus — данное слово не может быть переведено русским соответствием «самиздат», ибо семантика слова omakustannus уже — данное слово не имеет никаких политических коннотаций. [Имеется в виду выпуск книги на деньги автора].

4. Дескриптивная лексика

Для финского языка, главным образом для восточных диалектов, характерно использование оборотов с дескриптивными, т.е. описательными глаголами. Дескриптивные глаголы отличаются от ономатопоэтических тем, что хотя они и дают характеристику явления (в данном случае образа действия), но мотивированность связи означаемого и означающего утрачена. Дескриптивные глаголы в морфологическом плане являются составными и включают как первый элемент несклоняемый вспомогательный глагол и как второй элемент собственно дескриптивный глагол, склоняющийся по лицам. В качестве дескриптивных можно привести такие глаголы-связки, как istua nököttääсидеть сгорбившись, съежившись или сидеть молча, в ожидании»; istua kököttää — с тем же значением; istua löllötelläсидеть-посиживатъ и т.д. Разница между первыми двумя глаголами заключается в том, что глагол istua kököttää семантически сопряжен с понятиями «твердый», «большой», которые вводятся в объем значения за счет звукосимволической функции твердого звука k. Глагол istua kököttää семантически противопоставлен глаголу istua nököttää, в котором присутствует сонорный звук n, сопряжённый у финнов с понятиями «мягкий, гладкий, маленький». Поэтому о каком-либо «габаритном» персонаже сказки (великане) можно сказать, что он istua kökötti, но о таком персонаже как мышь допустимо сказать лишь istua nökötti.

Перевод дескриптивных оборотов не имеет какой-либо определенной модели и всегда контекстуален, всегда детерминирован характером описываемой ситуации. Ниже приводятся некоторые варианты перевода предложений с дескриптивными оборотами:

Sitten (hän) hiipiä hissutteli pihalle ja lähti kiireesti kotiin.  — Перевод: Крадучись вышел во двор и домой скорей помчался.

Hän astua huppuroi sinne tänne tietämättä suunnasta mitään, niin ja saapuikin pienelle mökille. — Перевод: Пошел он, куда глаза глядят и вскоре подошел к небольшой избушке.

Здесь употребление русской сказочной формулы «пошел, куда глаза глядят» мотивировано невозможностью перевода глагола huppuroida, который означает всякое нерешительное действие.

5. Различия в частотности употребления лексических единиц

Некоторые слова имеют соответствия-дублеты, которые используются редко или крайне редко. Если этого не требует переводческая задача, то следует избегать использования малочастотных синонимов. В качестве примера приводим следующие пары слов:

oseaani (редк.) — valtameri (общеупотр.),

originelli — omalaatuinen,

organisaatio — järjestö (organisaatio чаще используется тогда, когда речь идет о каких-либо советских или российских структурах).

В финском языке имеется тенденция проникновения в разговорную речь терминов из сферы психологии, психоанализа, биологии и т.д. Поэтому вероятность их появления в финском тексте выше, чем в русском. К числу таких слов относятся, например, hysteerinen, neuroottinen, reviiri [ареал обитания], visio [видение будущего] и др.

В силу меньшей кодифицированности финского языка в устных и письменных текстах постоянно появляются новые языковые единицы, совокупность которых и отражает состояние языковой моды на данный момент. Дальнейшая судьба этих так называемых muotisana и muoti-ilmaukset непредсказуема. Некоторые из них входят в статичный пласт лексики, другие переходят в разряд устаревшей лексики, историзмов и т.д. Например, такие популярные неологизмы 80-х годов, как juppi, kasinotalous, kulutusjuhla, manuismisopuli фактически стали историзмами.

6. Псевдолексика

В финской печатной продукции часто встречаются авторские неологизмы и окказионализмы, точное значение которых остается загадкой даже для образованного финского читателя. Нам известны, в частности такие псевдослова (т.е. слова, не используемые в реальной коммуникации), как oppituoliкафедра»), pientalo (=pienomakotitalo), säästöhinta (=alennus), kirjastoamanuenssi (=kirajastoapulainen). Автор одной из финских студенческих работ признается, что он не мог понять значения слова asiakasjuna, встретившегося в исходном тексте на финском языке, и после долгого размышления перевел данное слово как «специальный поезд».

7. Беспереводная лексика

Слово «беспереводная» указывает не на абсолютную непереводимость таких лексических единиц, а на неизбежность применения тех или иных переводческих решений, исключающих возможность обнаружения однословных эквивалентов:

sisu — совокупность особых черт финского характера (упрямство, упорство, нежелание отказаться от принятого решения, когда оно неправильно, выносливость, стойкость, мужество, терпение, выдержка и т.д.). Возможны такие усеченные варианты перевода слова sisu, как «суровый финский характер», «финский суровый нрав» и др.;

sininen hetki — минута внутреннего покоя, отвлеченных размышлений и чувствований, которую может позволить себе горожанин среди динамики мегаполиса;

saaristofilosofia — созерцательное настроение, обычно овладевающее обитателем летнего домика, расположенного на одном из островков шхерного пояса южного и юго-западного побережья Финляндии;

haluan vain olla — словосочетание выражает желание человека отключиться от треволнений социальной жизни и собственного «потока сознания» с тем, чтобы отдохнуть в некоем нейтральном, «стерильном» состоянии психики.

Многие русские лексические единицы являются непереводимыми относительно финского языка. К ним относятся, например:

• культурный человек (kulturelli ihminen, с точки зрения финна, является неадекватным словосочетанием) [kulturelli — и где только автор такие странные слова находит?];

• интеллигентный голос (словосочетание intelegenssi ääni неинформативно для финского реципиента) [intelegenssi — из той же группы];

• быт — слово, требующее для перевода развернутой перифразы;

• бытовой комбинат см. предыдущий пример;

• беспредел — данное слово может быть переведено с потерей многих коннотативных элементов словом anarkia;

• область (как единица административного деления). Слово alue не вполне подходит в качестве эквивалента к русскому слову-термину «область», так как, например, слово Tverin alue может быть понято финским реципиентом и как «Тверская область», и как «районы, прилегающие к Твери» (но не единица административно-территориального деления), и как «территория, на которой расположен город Тверь». Возможно, поэтому в финских газетно-информационных текстах иногда встречается варваризм oblastji с финским этимологическим i.

• Относительно непереводимой является лексическая единица maakunta, которая обычно переводится как «историческая провинция», «историко-географическая провинция». Однако наличие устоявшегося эквивалента не снимает проблемы понимания данного слова, поскольку «рядовому» реципиенту будет неизвестна семантика эквивалента: «Имеющая относительно четкие границы область страны, как правило, заселенная определенной этнической группой финнов со своей местной психологической и материальной культурой». Проблемой для перевода являются и слова, производные от слова maakunta, как, например, maakuntalaulu, maakuntakirjasto. Перевести последние два слова как «Гимн исторической провинции» и «Историко-провинциальная библиотека» невозможно в силу полного несоответствия данных эквивалентов нормам русского языка.

8. Диахронический аспект. Устаревшая лексика

Устаревшая лексика не является устаревшей в абсолютном смысле, поскольку она может входить в текстовую ткань самой последней генерации. Особенно важно знание этой лексики для перевода очерковой литературы, мемуаристики, художественных произведений, вообще текстов ретроспективного характера. Можно привести следующие примеры устаревших слов:

polakka — батон хлеба;

mosse — автомобиль «Москвич» первой модели;

kamari —  комната (обычно в деревенском доме);

lihakauppa —  мясная лавка (в больших населенных пунктах практически отсутствуют);

neukku — совок, человек из Советского Союза; [до сих попадается мне иногда в Интернете, когда говорят о русских]

Lenski (Leningrad) —  Ленинград.  В связи с возвращением городу его исторического названия (Санкт-Петербург) деминутив Lenski потерял актуальность. Следует отметить также, что в словарном фонде финского языка давно существует соответствие Pietari;

tiedemies — данное слово практически уже вытеснено неологизмом tutkija;

postivaunu — почтовые вагоны уже не используются в Финляндии. Вместо них применяются postiauto.

9. Историзмы

Актуальность знания историзмов, помимо того, что было сказано выше об устаревшей лексике, обусловлена тем, что Россия всегда воспринималась финнами преимущественно в политическом плане. В силу этого фоновые знания исторического характера весьма необходимы для перевода финских текстов. Ниже приводятся некоторые примеры финских слов-историзмов:

venäläistäminen данное слово представляет большую проблему для переводчика. Финны переводят это слово на русский язык как «русификация». Такой перевод может ввести в заблуждение русского реципиента, поскольку в русском историческом сознании под русификацией понималась полная ассимиляция какого-либо этноса в русском культурном океане. Финны же назвали русификацией комплекс мер русского правительства накануне Первой мировой войны по ограничению финской политической и культурной автономии. Таким образом, слово venäläistäminen продолжает оставаться источником для семантических недоразумений;

nuorsuomalainen данное слово переводится как «младофинский», однако в силу своей семантической неопределенности нуждается в той или иной форме переводческого комментария [Представители существовавшего с конца 80х гг.19 в. до 1918 оппозиционного течения, направленного против религиозноконсервативной программы Финской партии -«старофинны»];

suojeluskunta данное слово переводится на русский язык словом «шюцкор» (по шведскому соответствию номинанты). Однако, если в 30-е годы прошлого века данное слово было известно интересующемуся политикой русскому реципиенту, то в настоящее время простая номинация уже недостаточна как переводческое решение [охранные отряды];

lotta данное слово переводится как «лотта» с присовокуплением подстрочного примечания переводчика примерно такого типа: лотта — член финской женской военизированной организации [Lotta Svärd —  svärd — меч], в задачи которой входили участие в местной противовоздушной обороне, медицинская помощь раненым, бытовое обслуживание войск, находящихся на отдыхе, и т.п.;

lahtari трагические коллизии гражданской войны 1918 г. в Финляндии до сих пор остаются травмой для финского общественного сознания. Поэтому слово lahtari (солдат Финской Белой армии, букв, «мясник на бойне») до сих пор сохраняет свою эмотивную функцию. В советский период это слово переводили при помощи частично ассимилированной фонетически формы «лахтарь», которая, однако, требует комментария для современного русского реципиента;

punikki данный политический пейоратив (изначально — кличка коровы, «Буренка»; слово с пренебрежительно-отрицательной коннотацией) примерно соответствует русским устаревшим «краснюк», «краснопузый» или неологизму «краснота». Однако все эти соответствия, будучи употреблены для перевода слова punikki, могут вызвать эффект «русификации» исходного текста, который приобретет неуместный инокультурный колорит.

Архаизмы встречаются в классических произведениях финской художественной литературы, старой публицистике, эпистолярной и дневниковой литературе, в художественной литературе на диалектах и в полевых записях диалектальной речи, которые достаточно широко издаются в Финляндии. Основная задача переводчика при столкновении с архаизмами — найти адекватные средства выражения их языковой неадекватности относительно существующей нормы. В числе архаизмов стоят такие лексические единицы, как telefooni (передать архаичность данного слова можно контекстуально, например, в составе грамматически архаичного словосочетания «говорить в телефон», которое мы находим, в частности, в дневниковых записях А.П.Чехова), näköradio, suvi [летоэто скорее западно-финский диалект], neito [молодая неженатая женщина, барышня], renki [батрак], piika [девка — не как ругательство, а молодая женщина, прислуживающая в доме знатного господина], automobiili. Перевод этих слов возможен только путем отказа от единичного слова как единицы перевода.

Девиантная лексика

Следует отметить, что в финском языковом коллективе происходит постоянная ротация словарного состава. В рамках идиолектов под влиянием языковой моды и языковых тенденции «устаревшая» разговорная лексика постоянно сменяется «более современной». Этот процесс, с одной стороны, перманентен, с другой — относителен. Относительность означает в данном случае то, что выбор той или иной языковой единицы разговорного языка происходит под сильным воздействием субъективного фактора. Здесь можно отметить языковую интенцию говорящего, тип ситуации общения, возрастные, социальные и психологические характеристики коммуникантов, их ценностные и идиолектальные ориентации, принадлежность к тому или иному субъязыковому ареалу. Экспрессивный жаргон жителя Хельсинки может негативно восприниматься в небольшом городке финской глубинки, где существуют свои нормы неофициального общения. С другой стороны, член финского языкового коллектива имеет право на языковую инициативу, т.е. на внедрение в языковый массив каких-либо неологизмов, идиом, языковых единиц, ранее вышедших из употребления, но могущих обрести в рамках и вследствие данной языковой инициативы новый статус в общефинской или местной коммуникации. Разговорный язык имеет свои жесткие, но латентные (скрытые) нормы, выявление и описание которых весьма затруднительно. К тому же реализация этих норм происходит на уровне крайне сложного «ситуативного чутья», освоение которого практически невозможно для представителя иной культуры. Ниже приводятся примеры основных типов девиантной лексики.

1. Коллоквиализмы

ratikkaтрамвай (трамвай имеется только в столице Финляндии — Хельсинки; сейчас обиходно-разговорным обозначением трамвая является слово spora из классического хельсинкского жаргона 40-60-х годов XX в.);

romsku — роман;

pusu — поцелуйчик;

puliukko — бомж-алкоголик (слово имеет юмористическую коннотацию);

kravatti — галстук (ср. уст. русск. «гаврилка»);

kalja пивко;

riehua — гулять (в значении «дебоширить»);

suhari шеф (водитель).

2. Сельское просторечие

pränttiшрифт;

morjensдоброе утро (в г.Коувола является разговорно-литературным словом);

pasko — трахома.

3. Диалектизмы

kyly — баня;

tuima — пресный;

kranttu — привередливый, занудный;

kaffee — кофе (в общефинском просторечии это слово используется в ироническом контексте, ср. русское «кофей»);

frouvva — госпожа, фру, фрау;

postaavi — буква;

mnää — я.

Слэнг

1. Классический «Стадин кунди»

Классический сленг (точнее социально-территориальный диалект) Хельсинки (stadin kundi) возник в конце XIX — начале XX века в портовых кварталах финской столицы и использовался в основном маргиналами, социальный быт которых в той или иной степени был связан с жизнью портового города и мореходством. С языковой точки зрения этот диалект был реакцией городских низов на многоязычие как реальность жизни тогдашнего Хельсинки, где помимо финского культурного элемента был обильно представлен русский и шведский культурно-языковой элементы. Этим объясняется обилие в stadin kundi так или иначе фонетически и семантически модифицированных шведских, русских или квазииностранных слов. Возникновение stadin kundi в некоторой степени является результатом частичного скрещивания трех языков — финского, русского и шведского. Ниже мы приводим некоторые слова из stadin kundi:

delata — умирать;

mesta — место;

skruudis — еда, прием пищи;

fatsi отец;

broidi — брат;

botu — судно,корабль;

Fasu — кондитерская фабрика «Фацер»;

kniigatкниги.

Необходимо знать, что сленг также подвергается устареванию, и модернистская литература 60-х гг. прошлого века с элементами сленга уже частично отторгается носителями современного сленга. Ниже мы приводим некоторые единицы современного столичного сленга:

Hesa — Хельсинки;

Hesari — газета «Хельсингин саномат»;

hesalainen — житель Хельсинки;

landeпровинция;

landelainen — провинциал, «лох»;

Krunikka — старейший из городских районов Хельсинки, Kruununhaka

В зависимости от контекста сленгизмы могут приобретать в ткани инорегистровой речи дополнительные значения. Например, в «ингрессе» статьи-интервью с одним из руководителей туристической фирмы, обслуживающей Хельсинки, haastateltava [интервьюируемый] заявляет, что «Minulla on haastava tehtävä: nostaa Helsinki kaikkien suomalaisten mielessä ykköspaikalle. Keveämpi, ystävällinen kaupunki, ei mikään stadi».[У меня ответственая задача: поднять Хельсинки в сознани всех финнов на первое место. Более легкий, приветливый город, никакой не «стади»] Здесь можно предположить, что слово stadi в новом контексте приобретает смысл «официальный, психологически агрессивный к «чужакам» город, сочетающий все негативные черты урбанистической дегуманизации».

Общефинский сленг

Определить границы «общефинского» сленга очень трудно, так как данный сленг есть динамическое целое, находящееся в процессе постоянной самомодификации. Также трудно провести границу между словом-коллоквиализмом и сленгизмом, ибо, если брать за признак сленгизма асоциальность и экспрессивность, то эти же маркеры могут «нарастать» в том или ином языковом или внеязыковом контексте на значения разговорных слов. Примеры слов, входящих в репертуар общефинского сленга:

SOSSU — отдел социального обеспечения (примерный аналог советского «собеса») [социалка];

henkkari — удостоверение личности;

pressa — президент;

proffa — профессор;

buffa — буфетчица;

jengi — член молодежной группы или группировки;

kossu (Koskenkorva) —  марка отечественной финской водки, один из самых дешевых и употребительных крепких спиртных напитков;

holisti — алкоголик (ср. русск. алкаш, алканавт и т.п.);

keskari — пиво средней крепости;

raivoraitis —  трезвенник;

raivari — скандал (например, с целью оказать воздействие на инертного чиновника).

Молодежный (в том числе школьный) сленг

оре — преподаватель (cp. русск. «препод»);

amerikanrauta американская легковая машина;

liksa — зарплата, деньги, бабки, фишки, манюшки [бабло];

hima — дом, «хата»; 

hikipinko — ботан, зубрила.

Военный сленг

Mikki Hiiri — маска для профилактики отморожения лица, используемая при проведения боевой подготовки в зимних условиях;

intti — армия;

gonamies — дембель;

гупкку (rynnäkkökivääri) «штурмовая винтовка», автомат финского производства

rynkky

kessuсержант;

VÄT (Vapautus Älyllisestä Toiminnasta) —  пародийная аббревиатура, расшифровывающаяся как «отказ от интеллектуальной активности» (главное условие выживания в армейских условиях).

Профессиональный жаргон

(например классический жаргон портовых сезонных грузчиков):

föörmanniбригадир [сравн. английское forman];

hiivaus подъем груза;

lossata разгружать;

manifesti — полный список грузов;

stuuvari портовый грузчик.

Англицизмы

bestman — дружка (на свадьбе);

tsekata — проверять;

jeesда (в молодежном жаргоне);

sori извините;

klikata — ср. русск. «кликнуть» из компьютерного жаргона;

handu рука

[pointtiглавное, основная мысль]

Ложные друзья переводчика

«Ложными друзьями переводчика» принято называть слова, которые в силу своей фонетической и морфологической оформленности вызывают иллюзию полного семантического соответствия сходно оформленным русским лексическим единицам. Однако на деле совпадение значений или отсутствует полностью или можно говорить только об очень отдаленном «семантическом родстве». Ниже приводится список некоторых «ложных друзей» с указанием их истинных и квазиочевидных значений:

konservaattori — хранитель музея (а не «консерватор»);

adoptoida —  усыновлять, удочерять («адаптировать»);

desantti — советский разведчик-диверсант в период «Продолженной войны» («десант»);

kapusta разновидность рыболовной снасти («капуста»);

abiturientti —  выпускник гимназии (лицея) («лицо, поступающее в вуз»);

konkurssi — банкротство («конкурс»);

aktivisti — сторонник активного сопротивления политическим мероприятиям русских властей в Великом княжестве Финляндском в 1903 — 1917 гг. («активист»);

dramaturgi заведующий литчастью в театре («драматург»);

dokumentti — документальный фильм (разг.) («документ»);

konspiraatio — заговор («конспирация»);

kuvernööri — губернатор («гувернер»);

spektaakkeli — зрелище («спектакль»);

parabeli — притча («парабола»).  

Эвфемизация в финском языке и эвфемизмы (на примере этнонимов)

Saamelainen (как самоназвание саамов) долгое время функционировало как эвфемистический корректив к слову lappalainen («лопарь»). Однако в последнее время произошло снятие отрицательной коннотации у слова lappalainen, и в результате деэвфемизации эти слова стали различаться только по признаку частотности (saamelainen как более частотное, lappalainen — как менее употребительное).

Слово romani является официальным эвфемизмом для слова mustalainen («цыган»), хотя сами цыгане называют себя этим словом.

Слово ryssä (москаль) в эпоху Кекконена было предметом самоцензуры и использовалось только в текстах маргинальных изданий и неофициальном общении. По мнению большинства известных нам информантов, слово ryssä является абсолютным пейоративом, однако некоторые финны считают, что в тех или иных контекстах слово ryssä имеет нейтральную коннотацию (как, например, в названии памятника русскому коробейнику Reppuryssä). Однако только конкретный ассоциативный анализ может выявить степень пейоративности слова ryssä в таких высказываниях, как Ryssä ei lyö meitä! [Русский не разобьё нас!](слоган времен Продолженной войны), ryssänkieli, tanssia ryssää, ryssä vei Viipurin и т.д.

Табуированными являются инвективы, относящиеся к шведам. Фактически только в неофициальном общении можно встретить пейоративы svendu, svenssoni, hurri, böije, hono suomi.

Фразеологизмы

При переводе фразеологизмов переводчик должен учитывать следующие факторы языкового и неязыкового характера:

• Для современного финского языка характерна тенденция к избеганию идиоматики, всегда несущей в себе оценочный, экспрессивный элемент. Чрезмерная насыщенность газетного текста идиоматикой может вызвать обратный коммуникативный эффект.

• Репертуар фразеологизмов не совпадает в двух культурах. Фразеологизмы, частотные и семантически прозрачные для носителя одного языка, могут не являться такими для реципиента, представляющего другую культуру. Например, семантика финской пословицы rahalla saa ja hevosella pääsee [За деньги все получишь, на лошади везде доберешься] для русского реципиента кажется надуманной (несущностной, не обладающей адекватной смысловой структурой). В силу сказанного переводчик должен постоянно выявлять общий фонд фразеологического словаря двух языков и помнить, что эквивалентность совпадающих на лингвистическом уровне фразеологизмов может быть иллюзорной.

• Употребление иноязычных фразеологизмов должно быть мотивированным и абсолютно соответствовать ситуации, ибо набор ситуаций общения, в которых используется «общий» для двух культур фразеологизм, может быть различным.

• Часто фразеологизмы не совпадают по своему семантическому объему. Например, финская пословица aika aikaa kutakin обычно используется как ответ на поздравление или соболезнование и выражает идею «всякая ситуация часто изменяется, и нет смысла слишком эксплицитно [открыто, явно] реагировать на мой успех/неуспех». Весьма отдаленным аналогом этой финской пословицы является русская «Будет и на нашей улице праздник», в которой, однако, превалирует оптимистический концепт и присутствует определенный набор коннотаций, делающий ее невозможной для адекватного решения задачи.

• Перевод фразеологизмов должен опираться, прежде всего, на анализ данной ситуации общения. Переводчик, выяснив функцию фразеологизма в данном конкретном акте общения, может:

а) употребить либо абсолютное соответствие, если оно имеется в русском языке и для этого нет никаких узуальных или прагматических препятствий;

б) отказаться от использования фразеологизма в тексте перевода, компенсировав участие употребленного фразеологизма в создании коммуникативного элемента за счет каких-либо других, например стилистических маркеров.

Например, пословица Jolla on vaimo, sillä vaiva; jolla lapsi, sillä kaksi может быть переведена фразой «У семейных забот выше крыши», где нестандартность пословичного смыслоформулирования компенсируется за счет введения в текст перевода экспрессивного русского оборота, некоторая вульгарность которого имплицирует идею тривиально неразрешимого характера проблем семейной жизни.

Веллеризмы

Веллеризмами (по имени одного из персонажей Диккенса) именуется пласт аксиологически выродившейся фразеологии. Веллеризмы — это пословицы и поговорки языка утилитаристской деромантизированной цивилизации. В русской традиции источником веллеризмов традиционно являлся кинематограф (в этом плане особенно продуктивны фильмы-мифы «Белое солнце пустыни», «Чапаев», «Семнадцать мгновений весны» и многие другие). В Финляндии веллеризмы обычно имеют своим источником литературные произведения (чаще всего роман Tuntematon sotilas), устные тексты неоднозначно воспринимаемых политиков (как и в современной России) или носят авторский характер, функционируя в рамках идиолекта. Совпадения веллеризмов на семантическом уровне бывают крайне редко. Например, русский веллеризм «из спортивного интереса» имеет, по-видимому, абсолютный эквивалент в виде финского mielenkiinnon vuoksi ja urheilun kannalta. Однако в целом веллеризмы — «наиболее непереводимые» объекты языка, и единственным способом перевода их является тривиализация. Например, финский веллеризм kehitys kehittyy может быть передан путем перифразы высказыванием «Всё течёт, всё изменяется». Данная фраза, сочетая концепты философской иронии и обыденного сознания, завороженного калейдоскопической сменой лиц, вещей и событий, в какой-то мере отражает семантику финского веллеризма.

[Пример русского веллеризма согласно Википедии: » Да будет свет! — сказал электрик и перерезал провода».]

Лексико-морфологические трудности перевода

1. Перевод сложных слов

В финском языке морфологические способы словообразования, в частности словосложения, распространены шире, чем в русском языке. Это объясняется общей функционалистской тенденцией в финском языке и самим грамматическим строем языка, для которого, в частности, характерно отсутствие родительных связей в том виде, в котором они присутствуют в русском языке. В финском языке больше моделей словосложения, чем в русском. К ним относятся:

1) сложение двух или более основ существительных (как в слове työsopimus); здесь можно выделить субмодели:

а) сложение двух компонентов, стоящих в номинативе (työaika);

б) сложение основы отглагольного существительного с номинативным существительным (irtisanomisoikeus [право на увольнение]);

в) сложение двух существительных, из которых первое стоит в косвенном падеже, а второе в номинативе (voimaantulo [вступление в силу (закона)]);

2) сложение основ прилагательного и существительного (erityiskoulutus);

3) сложение двух основ прилагательных (pitkäaikaistyötön);

4) сложение наречия и существительного (takaisinsaanti).

2. Способы перевода сложных существительных

А. Сложные слова типа «существительное + существительное» могут переводиться на русский язык:

• Одним словом (чаще всего также сложным). Например: työnantajaработодатель. Данный перевод является буквальным, но адекватным.

• Словосочетанием «прилагательное + существительное». Например: työsopimusтрудовое соглашение; kotityöнадомная работаvuosilomaежегодный отпуск.

• Перевод на русский язык словосочетанием с использованием родительных связей, например: työvälineорудие труда; palkkaehto условие оплаты; määräytymistapaспособ определения. В этом случае порядок элементов переведенного слова обратный: первой части финского сложного слова соответствует русское существительное в родительном падеже, стоящее после главного слова. Часто таким путем переводятся финские сложные слова типа «отглагольное существительное + существительное».

• Перевод на русский язык словосочетанием существительных с предлогом, например: valvontaoikeusправо на контрольsopimussakkoштрафные санкции. Как переводческий прием здесь используется конкретизация. Этим же способом переводятся финские сложные слова, образованные путем сложения существительного в косвенном падеже и существительного в номинативе, например: vuokralleantoсдача в аренду, voimaantuloвступление в силу.

Б. Финские сложные слова, образованные сложением двух прилагательных, переводятся на русский язык:

• Русским сложным прилагательным, например: julkisoikeudellinen — публично-правовой.

• Существительным с причастным оборотом, напр.: pitkäaikaistyötön — лицо, длительное время являющееся безработным. В данном случае используется описательный перевод, так в русском языке нет однословного семантического эквивалента.

• Словосочетанием с предлогом, например: vajaavaltainen лицо с недостаточными полномочиями. Описательный перевод неизбежен и здесь, так как сохранить структуру финского сложного слова при переводе на русский язык невозможно.

В. При переводе финских сложных слов типа «наречие + существительное» чаще всего используется подбор однословного эквивалента, например: takaisinsaantiвозврат. Перевод «получение обратно» дословен и невозможен, как не соответствующий стилистическим нормам русского языка.

Грамматические трудности перевода

1. Перевод партитивных конструкций

Партитивные конструкции в составе конкретных предложений (высказываний) выражают следующие логические оппозиции:

1) законченность/незаконченность действия, процесса;

2) определенность/неопределенность (частичность/тотальность) объекта, процесса, явления;

3) категоричность/некатегоричность (высказывания).

Ниже мы рассмотрим примеры реализации этих оппозиций в пределах предложения и способы передачи партитивных конструкций при переводе.

А. Партитивные конструкции, указывающие на незаконченность действия:

Kuuntelen uutisia. Перевод: Я слушаю новости (суффикс продолженного действия мы переводим глаголом наст. вр. сов. вида).

Kekkonen pyytää kuukauden pituista sairaslomaa. Перевод: Кекконен просит месячный отпуск по болезни (т.е. просит, но еще не получил. Партитивная конструкция переводится глаголом наст, вр. несовершенного вида).

Väyrynen seuraa Koivistoa taempaa. Перевод: Вяюрюнен следует за Койвисто на расстоянии (процессуальность выражается также глаголом наст. вр. несовершенного вида).

Punainen ruusu koristaa Työväentalon puhujakoroketta. Перевод: Красная роза (символ финской социал-демократической партии) украшает трибуну Рабочего дома (незавершенное действие выражается глаголом наст. вр. несовершенного вида).

Таким образом, партитивные конструкции продолженного действия мы переводим при помощи глаголов совершенного вида, а незаконченного действия — при помощи глаголов несовершенного вида.

Б. Партитивные конструкции, указывающие на неопределенность:

Uusia, raskaita iskuja on vielä tiedossa. Перевод: Новые, тяжелые удары еще впереди (неизвестно, какие именно удары).

Silloin tapahtui jotain sellaista, että… Перевод: Тогда случилось что-то такое, что... (указывается на некое неопределенное событие).

Kokoontui paljon väkeä. Перевод: Собралось много народу (винительный падеж указывает на то, что собралась часть какого-то количества людей; понятие части здесь логически смежно с понятием неопределенности).

En tunne noita ihmisiä. Перевод: Я не знаю этих людей (отрицание указывает на неполноту, и следовательно, неопределенность некоторого отношения к каким-то лицам).

Vastaukset ovat lyhyitä. Перевод: Ответы короткие (вообще все ответы, не уточняется, какие именно).

В. Партитивные конструкции, указывающие на акатегоричность высказывания:

Se on tärkeää. Перевод: Это немаловажно (партитивное именное сказуемое указывает на некатегоричность высказывания. Понятие некатегоричности смежно здесь с понятием абстрактности, выражение которой происходит и за счет указательного суффикса se. Cp.: Se on tärkeä, т.е. именно это и именно сейчас. Здесь категоричность смежна логическим понятиям актуальности и конкретности). [откровенно говоря не понял разницу — или так: если партитив — некатегоричность: «Это немаловажно», если номинатив, то большая уверенность: «Это важно»]

Ei siinä mitään vikaa ole. Перевод: В этом ничего особенно плохого нет (здесь отсутствие категоричности выражается и за счет инверсии. Ср. более категоричное высказывание Siinä ei ole mitään vikaa).

Salissa on juhlan tuntua. Перевод: В зале чувствуется некоторая приподнятость. [ощущение праздника]

Если оппозиция законченности/незаконченности действия не является грамматической лакуной по отношении к русскому языку и может выражаться за счет использования глаголов, как правило, несовершенного вида, то другие оппозиции (определенность/ неопределенность; категоричность/некатегоричность) являются грамматическими лакунами, и за счет морфологических средств передача этих оппозиций невозможна. Поэтому перевод в последнем случае осуществляется за счет лексических средств и на уровне синтаксиса. Переводчик либо прибегает к методу дополнения, вставляя в предложение перевода те или иные лексемы, либо изменяет порядок слов (инверсия).

2. Перевод пассивных конструкций

А. Перевод на русский язык изъявительного наклонения пассивного оборота финского языка.

— Перевод пассивного оборота финского языка пассивным оборотом русского языка.

Пассивный оборот русского языка используется для перевода лишь тогда, когда в финском предложении в роли дополнения выступает слово, обозначающее неодушевленный предмет.

Miljoonakaupunki huollettiin ilmasillan avulla.Город с многомиллионным населением обеспечивался с помощью воздушного моста.

Если в финском предложении в пассивной конструкции объект означает одушевленное существо, но лексическое значение глагола предполагает абсолютную пассивность объекта действия, также возможно для перевода использовать пассивный оборот русского языка.

<.. .> vapautetaan heidät.Они освобождаются.

В основном пассивный оборот русском языке используется для перевода пассивных оборотов финского языка презенса и имперфекта.

— Перевод с использованием причастной конструкции.

Страдательные причастия русского языка могут выражать как действие, так и его результат (новое состояние). Если действие совершалось в прошлом, страдательное причастие может выражать и так называемое перфектное значение.

Tavaramäärät lyötiin kinni ilman vaikeuksia.Вопрос о размере поставок был решен без особых затруднений.

Страдательное причастие русского языка может использоваться и для перевода финских пассивных конструкций с одушевленным объектом. Может использоваться краткая форма причастия с глаголом «быть».

Minna oli masennettu.Минна была удручена.

Если в пассивной конструкции финского языка настоящее время используется в функции будущего, также возможно использование страдательного причастия русского языка.

Byrokratia hävitetään tästä maasta.Бюрократия будет начисто искоренена в стране.

Как правило, возможно использование страдательных причастий русского языка для перевода финских пассивных оборотов в перфекте и плюсквамперфекте,

Genovalainen hinaaja on rakennettu satamassa tapahtuvaa toimintaa varten.Генуэзские буксиры предназначены для портовых работ.

Если пассивная конструкция финского языка находится в составе относительного предложения, возможен перевод полными причастными формами. Однако такая замена характерна в основном для письменного перевода.

Wärtsilän merihinaajat, joita oli rakennttu kymmenittäin <…>. — Морские буксиры, построенные десятками на верфях компании «Вяртсиля», <…>.

— Перевод пассивного оборота финского языка активным оборотом русского языка.

Почти половина всех пассивных оборотов в текстах на финском языке переводится на русский язык неопределенно-личной конструкцией русского языка, которая функционально близка к пассиву финского языка. При помощи данной конструкции обычно переводятся пассивные обороты с агентом действия типа meidät kutsuttiin или обороты, где агент замещается наречием места, времени или образа действия (например, täällä nukutaan).

Неопределенно-личные конструкции используются для перевода пассивных оборотов финского языка:

а) когда глагол в финском предложении переводится непереходным глаголом русского языка в сочетании с наречием времени, места и образа действия:

Tuorilassa jo nukutaan.На Туориле уже спят.

Illalla kylvettiin saunassa.Вечером парились в бане.

б) когда в переводе используются косвенные переходные глаголы русского языка:

Olen iloinen, että kotona harjoitetaan taidetta. Я рад, что в моем доме увлекаются искусством.

Sinua varjostetaan jo.За тобою уже следят.

в) когда в финском предложении употребляются глаголы activa tantum [несоотносительные формы действительного залога — я сам не знаю, что это означает, если честно].

Tunnettiinhan tämä asiantuntija.Ну, разве не знают этого специалиста.

г) когда при переводе используются переходные глаголы в активном значении.

En siedä, kun vuoteessa tupakoidaan.Не выношу, когда курят в постели.

д) когда в составе финского предложения имеется глагол, который выражает:

— начало, продолжение, завершение действия:

Piakkoin aletaan raivata tietä.Скоро начнут прорубать просеки.

— модальность:

Kartano voitiin vetäistä pois altasi.Усадьбу у тебя могли отнять.

— намерение, стремление, попытку:

Hänet aiottiin tavata täällä.Его намеревались встретить здесь.

е) когда в роли объекта пассивного предложения финского языка выступают личные местоимения первого и второго лица ед. и мн. ч.:

Minut valittiin <.. .>.    — Меня выбрали.

Sinut pidätetään <.. .>.Тебя арестуют.

Meidät vihitään <.. .>.Нас обвенчают.

Ei teitä anneta <.. .>.    — Никому вас не отдадут.

— Перевод пассивных оборотов финского языка с использованием активных конструкций с агентом действия.

Поскольку пассивные конструкции в русском языке менее употребительны, нежели в финском, то при переводе пассивные предложения финского языка часто заменяются активными с указанием агента, которым является либо существительное, либо местоимение. В переводе используются все формы личного местоимения ед. и мн. ч., но наиболее частотны личные местоимения первого и третьего лица мн. ч.

Tehtävät siirrettiin muille ministeriöille.Функции переданы другим министерствам.

В разговорном языке пассивные формы обычно выступают в значении 1-го лица мн.ч.

Juhlan aattoa vietettiin maan tavalla.Мы отметили канун праздника согласно местным обычаям.

Если агент действия является неизвестным, неопределенным лицом, тогда в предложении перевода в роли формального подлежащего обычно выступают собирательные существительные: люди, человечество; неопределенные местоимения: все, многие, другие.

Joskus nähtiin Jussin ajavan läpi kylän <.. .>.Порою люди видели, как он проезжал через деревню.

Häätöpäivää odotettiin.Все ждали дня выселения.

Если речь идет только об одном действующем лице, используются неопределенно-личные или отрицательные местоимения: кто-то, кто-нибудь, никто.

Eikö olisi aika lopettaa? ehdotetaan salilta.Может, пора кончать?предлагает кто-то из зала.

Onko soitettu?Кто-нибудь звонил?

Sieltä ei vastattu.Оттуда никто не отвечал.

Если в финском предложении действие, указанное глаголом, совершается «само собой», а объектом выступает слово, означающее неодушевленный предмет или явление, при переводе происходит трансформация функции членов предложения. Объект финского предложения замещается подлежащим в русском предложении. Глагол спонтанного действия переводится возвратным русским глаголом, чаще всего глаголами «начинаться», «продолжаться», «кончиться», «состояться», «остаться», «появиться».

Leikkiä jatkettiin. Игра продолжалась.

Vaali toimitetaan ylihuomenna.Выборы состоятся послезавтра.

В отдельных случаях обстоятельство места финского предложения при переводе трансформируется в подлежащее предложения на русском языке.

Yhdistyksessä seurattiin <…>.Товарищество следило <…>.

Если для финского пассивного глагола нет адекватного лексического эквивалента, он при переводе часто заменяется существительным или наречием, которые в предложении на русском языке выступают частью именного сказуемого:

<.. .> ne unelmat on hävitetty.А все те мечтыдым.

Viekkautta siinä tarvitaan.В этом нужна хитрость.

В некоторых случаях в данной ситуации глагол замещается фразеологическим оборотом:

Asia on jäljestetty.Все в порядке. [Дело улажено.]

Oliko se minulle tarkoitettu?Это в мой адрес? [Это было мне предназначено?]

— Перевод пассивного оборота финского языка при помощи безличной конструкции русского языка.

Пассивный глагол финского предложения может переводиться безличным глаголом (обычно это глаголы «прийтись», «случиться», «удаться») или предикативным наречием русского языка.

Sopimukseen päästiin lyhyessä ajassa.За короткий срок нам удалось достичь договоренности.

Из модальных наречий чаще всего встречаются «можно», «невозможно», «нельзя».

Hyvällä syyllä voitiin sanoa<…>. — Можно было с полным основанием сказать <…>.

В отрицательных предложениях также может использоваться безличная конструкция.

Asiasta ei enää puhuttu.Этот вопрос больше не обсуждался.

— Перевод с использованием инфинитивных форм.

Инфинитивы используются в основном при переводе вопросительных предложений разных типов, прежде всего, в тех случаях, когда пассивная форма вопросительного предложения имеет модальное значение.

Paljonko näitä valmistetaan?Сколько их сделать?

Если вопросительное предложение содержит иронию, сомнение, удивление, также может быть использована инфинитивная форма.

Eiköhän oteta ryyppy?Не хватить ли по рюмке?

Инфинитивы используются также при переводе придаточных предложений условия действия или придаточных цели:

<…> täytyy toimia niin, että hänestä päästään.Надо будет принять меры, чтобы от него избавиться.

Jos vuoden 1998 indeksi merkitään sadalla <…>.Если принять индекс 1998 года за 100 <…>.

Если в финском предложении пассивная конструкция указывает на невозможность действия, то для перевода используются инфинитивные формы в сочетании с отрицательными местоимениями:

<…> ettei niitä voitu ajallaan maksaa.<…> что нечем было расплатиться в срок.

— Перевод с использованием деепричастных оборотов.

Когда в роли подлежащего главного и придаточного предложений выступает одно и то же лицо, сказуемое придаточного предложения финского языка переводится деепричастным оборотом русского языка. Чаще всего используется прошедшее время деепричастного оборота:

Kun aamiainen oli syöty ja aamulehti oli luettu, hän lähti töihin. — Позавтракав и прочитав утреннюю газету, он отправился на работу.

Б. Перевод условного наклонения пассивного оборота финского языка.

— Условное наклонение в главном предложении.

Условное наклонение в главном предложении, которое указывает на желаемое или предполагаемое действие, переводится на русский язык с использованием условного наклонения:

Niin kai se sanottaisiin, kun puhuttaisiin oppineesti. Так, наверное, сказали бы по-ученому.[Так, наверное, сказали бы, если бы говорили по-ученому]

Вежливая просьба, вопрос или призыв обычно передаются в русском языке повелительным наклонением:

Nostettaisiin nyt ensin sohva ensin sisään <…>. Давай внесем сначала в квартиру диван.

Jos sitten jouduttaisiin. Поторапливайтесь, друзья.

Вопросительное предложение условного наклонения пассивного оборота финского языка обычно переводится инфинитивом русского языка.

Miten ostettaisiin tätä kirjaa?Но как купить эту книгу?

— Сослагательное наклонение в придаточном предложении.

В финском языке условное наклонение часто встречается в различных придаточных предложениях, главным образом в сослагательном, сравнительном, дополнительном придаточных предложениях.

Если агент действия абсолютно неопределенный и под ним может подразумеваться кто угодно, то при переводе используются инфинитивы:

Kun nykyinen tuotantotapa jäljestettäisiin ja keskittäisiin, niin <…>.Если реорганизовать и централизовать нынешнее производство, то <…>.

В сравнительных придаточных предложениях наклонение переводится с использованием союзов «точно», «будто», «словно», «же» в сочетании с глаголом в прошлом времени:

Olavi mörähti niinkuin häntä olisi pistetty puukolla rintaan.Олави взревел, точно ему всадили нож в грудь.

В дополнительных придаточных предложениях условное наклонение передается инфинитивом:

Olavi ehdotti, että mentäisiin verannalle.Олави предложил ему пойти на веранду.

В. Перевод повелительного наклонения пассивного оборота финского языка.

В финском языке повелительное наклонение в форме пассивного оборота встречается сравнительно редко и переводится на русский язык с помощью частиц «пусть», «да» или повелительной формы «будь», а также формой пассивного оборота основного глагола:

Suotakoon minunkin liittyä…Но да будет и мне разрешено присоединиться <.. .>.

<.. .> kirottu olkoon tämä päivä.Будь проклят этот день <.. .>.

Форма настоящего времени пассивного оборота часто встречается в значении первого лица мн. ч. повелительного наклонения, причем обычно она переводится формой лица мн. ч. будущего времени, а иногда аналогичной формой настоящего времени.

Toivotaan parasta, mutta varaudutaan pahimpaan.Надеемся на лучшее, но готовимся к худшему.

Г. Перевод потенциального наклонения пассивного оборота финского языка.

Потенциальное наклонение пассивного оборота финского языка обычно переводится на русский язык неопределенной формой глагола в сочетании со словами, выражающими неуверенность или предположение «как», «вероятно», «наверно», «может быть», «едва ли»:

Eikä meitä kaikkia liene sinne lähetettykään <…>. Да едва ли всех нас туда смогут отправить <…>.

3. Перевод темпоральных и причастных конструкций

В финской грамматике различаются следующие причастные конструкции, именуемые эквивалентами предложения. В рамках данной работы мы рассмотрим на грамматическом уровне способы перевода причастной и темпоральной конструкций.

— Причастная конструкция.

Причастные конструкции составляют определенную трудность для перевода, поскольку не имеют прямого соответствия в русском языке. Чаще всего они переводятся при помощи сложноподчиненного предложения с изъяснительной придаточной частью, например:

Hän sanoo olevansa iloinen saatuaan nähdä tytön.Он говорит, что он как раз очень рад увидеть здесь девушку.

Hän sanoi omasta puolestaan olevansa huomenna valmis karkaamaan täältä asutuskeskuksiin ja unohtamaan omaisensa, toimensa ja eläkkeensäkin. — Он сказал, что готов хоть завтра убежать куда-нибудь, где живут люди, и забыть про все, про родню, работу и даже про пенсию.

Союз «что» имеет здесь доминирующую роль. Его основное значение — сообщение о факте, в достоверности которого сообщающий не сомневается:

Hän sanoi synkeästi vihaavansa kaikkea sitä mitä hän ei käsitä. Он сказал мрачно, что ненавидит все то, что не понимает.

Использование союза «будто» присоединяет изъяснительную придаточную часть в том случае, когда сообщается или мыслится (воспринимается) факт недостоверный, подвергающийся сомнению:

Niin suurenmoiselta tuntui hänestä uusi tehtävä, että hän kuvittelee pystyvänsä luopumaan vähäisistäkin mukavuuksista, maatakseen kuin suuri, uskollinen koira nuotion ulkopuolella yön ääniä kuunnellen. — Ему стало так приятно, что он даже вообразил, будто может отказаться от малейших удобств, лишь бы лежать, как большая, преданная собака, в отблесках костра, слушая голоса ночи.

Союз «как» присоединяет изъяснительную придаточную часть тогда, когда изъяснительное слово в главной части предложения имеет значение восприятия (видения, ощущения, слышания, чувствования):

Jonkun on täytynyt kuulla hänen puhuvan unissaan sinipukuisesta tytöstä ja vuorista.Кто-то, наверное, слышал, как он говорил во сне о девушке в синем и о горах.

Hän näki tytön poistuvan sisälle auton luota.Он видел, как девушка отошла от машины и вошла в дом.

Возможно употребление и других союзов и союзных слов, например союза «ли»:

Reima luulee osaavansa tällaisia taitoja.Рейма думает, владеет ли он всеми этими навыками.

Причастные конструкции в отдельных редких случаях могут переводиться с использованием других грамматических средств, например в форме русского безличного предложения:

Näyttää taas tulevan keskipäväksi tuulisempaa.Похоже, к среде снова будет ветрено.

— Временные конструкции.

Временные конструкции не представляют собой особой сложности при переводе и имеют практически полное соответствие в русском языке, где выступают в виде придаточных предложений времени, условия, причины или передаются деепричастным оборотом. Например:

Ohi kulkiessaan Reima tervehti ja katui, että jäi joukosta, jonka mukana olisi ollut helpompaa suorittaa ohimarssi.Проходя мимоРейма поприветствовал приехавших и пожалел, что отстает от других, потому что в толпе было бы проще пройти.

Reiman palatessa tyttö oli makuupussissaan.Когда Рейма вернулся, девушка уже забралась в спальный мешок [была в спальном мешке].

Узуальные* трудности перевода

[* узус — лингвистический термин, общепринятое употребление слов и выражений, в отличие от временного, обусловленного контекстом или индивидуальным употреблением]

Узуальные трудности перевода — это трудности, связанные с тем, что в другом языке существуют определенные запреты и разрешения, рационально объяснить которые невозможно. Та или иная грамматическая модель или то или иное речевое клише часто исключительно используются в конкретной ситуации общения или перевода только потому, что «так говорят», «так принято». Иными словами, узуальные трудности возможны в силу несовпадения системы языка и речи. В речевых реализациях системы возникают ограничения на сочетаемость единиц языка и их вариативность.

Несовпадение средств описания ситуации

Одни и те же стандартные ситуации общения в разных языках реализуются при помощи различного набора лексических средств и грамматических моделей. В силу этого переводчик должен четко представлять, какой набор стандартных речений (речевых клише) обычно используется в той или иной типовой ситуации общения.

Узуальные и неузуальные клише:

Речевое клише // Узуальный вариант // Неузуальный или менее приемлимый вариант

На жизнь хватает. // Riittää elämiseen. // Riittää elämään.

Я люблю свою работу. // Viihdyn työssäni. // Pidän työstäni.

Уважительная причина. // Hyvä syy, pätevä syy. // Kunnioitettu syy.

Не придти по уважительной причине. // Olla estynyt tulemasta. // Olla tulematta kunnioitetun syyn takia.

Можно записаться в библиотеку? // Saanko kortin? // Saanko kirjoittautua kirjastoon?

Попробуйте объяснить поточнее (что вам нужно). // Selisäisittekö uudelleen? // Koettakaa selittää tarkemmin.

С днем рождения! // Hyvää syntymäpäivää! Onneksi olkoon! // Onnittelen syntymäpäivän johdosta!

Пойдем по пиву! // Mennäänkö kaljalle? // Mennään juomaan olutta!

Извините, я не пью. // Kiitos, mutta olen absolutisti. // Anteeksi, mutta minä en juo.

Да, бизнесмены ездят налегке. // Kyllä. Ei liikemies paljoa tarvitse. // Joo, likemiehet matkustavat vähin matkatavaroin.

Встречать кого-либо (на вокзале, станции, в аэропорту). // Olla vastassa jotakuta. // Tavata joku.

Вы летели без посадки? // Lensittekö suoraan vai teittekö välilaskun? // Lensittekö ilman välilaskua?

Во время полета нас не кормили. // Meille ei taijottu mitään matkan aikana. // Lennon aikana meitä ei syötetty.

Надеюсь, нам сразу не надо ехать на переговоры. // Ei kai meidän heti täytyy lähteä palaveriin. // Toivottavasti meidän ei tarvitse heti lähteä neuvotteluille.

Где остановка автобуса в аэропорт? // Mistä lähtee lentokenttäbussi? // Missä on lentokentälle menevän bussin pysäkki?

Здесь надо пристегиваться? // Täytyykö täällä käyttää turvavyötä? // Täytyykö täällä kiinnittää itsensä?

Преференции

Преференции — это предпочтения, существующие в данном языковом коллективе и определяющие, какой языковой материал предпочтителен в той или иной функции, а какой возможен, но нежелателен.

Псевдочастотные языковые единицы // Реальные эквиваленты

mielenkiintoinen // Слово mielenkiintoinen в финском языке используется реже, чем слово «интересный» в русском. Предпочтительнее слова hauska, hyvä.

työskennellä // Чаще используется olla työssä, olla töissä.

ihminen // Henkilö, mies, nainen.

siis // Tuota, tuota noin, tota, tota noin.[Слова паразиты, «для связки слов» — «так, ну, вот«]

minun pitää + verbi // Несессивная конструкция используется в финском языке реже, чем конструкции долженствования в русском. Вместо несессивной конструкции часто используется личная глагольная, например: huomenna minun pitää mennä maalle = huomenna menen maalle. [Завтра я еду за город]

En pidä katsomisesta televisiota. // En katso TV:ta kovin paljon. [Вообще это характерное явление для финского языка избегать прямых негативных выражений типа «Я не люблю…», «Мне не нравится…»]

Несовпадение тенденций в языковых коллективах

В отличие от русского языка финский:

—    «избегает» вводных слов и конструкций. Это объясняется тем, что в финском тексте автосемантичность сегментов (сверхфразовых единств, абзацев, предложений) превалирует над синсемантичностью, т.е. тенденцией к оформлению логической связности текста лексическими средствами, в основном, при помощи вводных слов, которые, конечно, существуют и в финском языке, но практически не используются. По словам одного из информантов, «каждый абзац должен быть самостоятелен». В силу этого при переводе с финского русский переводчик часто в силу иных стилистических тенденций вынужден создавать эффект искусственной избыточности текста, эксплицируя логические цепочки путем введения каких-либо дополнительных элементов, что является практически неразрешимой проблемой для финского переводчика, переводящего, например, финский научно-популярный текст на русский язык;

—    реже реализуется в фатической функции. Если русский коммуникант в большинстве существующих типовых коммуникативных ситуаций стремится вступить в общение, создать «поле» психологической солидарности или конфликта, то финны придерживаются принципа «kaikkia turhia kontakteja väitetään» [избегаем все напрасные контакты], т.е. общение социально приемлемо тогда, когда оно уместно, причем параметры уместности находятся в финском языковом сознании на невербальном уровне и связаны с общей функционально-прагматическим строением финского социума;

—    стремится к импликации информации и избегает «детального изложения». Финским реципиентом русские тексты воспринимаются как чрезмерно эксплицированные. Рядовой читатель жалуется на избыток персонажей, действий, деталей, излишний объем текста. В финской переводческой среде существует тенденция при переводе русского текста «выхолащивать» все, что требует излишних с точки зрения «финской когнитивной грации» интеллектуальных усилий. «Серость» (в трактовке русского артистического менталитета) есть сверхзадача финского переводчика;

—    стремится к конвергенции стилей и жанров;

—    стремится к созданию момента непредсказуемости в некоторых жанрах устных и письменных текстов;

—    избегает смысловых анафор [единоначатие, повторение определенного слова или отдельных звуков в начале нескольких строф, стихов или полустиший] (финны не любят «повторяться»). Между тем русские тексты всегда тавтологичны, что, однако, не есть некий нажитый в советский период дефект, но след иной духовной и культурной традиции, рассмотрение которой не входит в задачи данной работы;

—    избегает оценочности и эмотивности. Финский текст построен по принципу «консенсуса», т.е. маскирует отраженный в нем конфликт путем надуманного уравновешивания якобы равноправных «точек зрения». Поэтому переводчик, не рискуя снизить аксиологический уровень переводимого текста, должен знать, какая степень модерации оценок допустима и в каких формах она может быть реализована («дипломатическая функция перевода»);

—    избегает идиоматичности (например, нежелательно использование фразеологизмов в газетно-публицистических текстах);

—    стремится к построению текстов, меньших по объему, чем аналогичные тексты в русском языке;

—    менее кодифицирован и в большей степени толерантен к языковой привычке и индивидуальным неологизмам.

Другими словами, в финском языке существует мощная субъективная тенденция, весьма затрудняющая вопрос о норме, границах между функциональными стилями, региональными вариантами языка (политипичными и полистилистичными), праве члена языкового коллектива на языковую инновацию. Данные особенности финского языка с трудом осознаются членами русского языкового коллектива, поскольку в русском языке кодификационно-статичный элемент преобладает над полиморфно-динамичным;

продолжает сохранять связь с языковой стихией диалектов.

2. ВНЕЯЗЫКОВЫЕ ТРУДНОСТИ ПЕРЕВОДА

Реалии

1. Реалии и их классификация

A.    Исторические:

Hattujen sota — Русско-шведская война 1741-43 гг.;

jääkäri — (букв, егерь) военнослужащий Отдельного егерьского батальона, сформированного в Германии во время Первой мировой войны из финнов, нелегально бежавших из Финляндии для участия в вооруженной борьбе с Россией. Егеря были активными участниками гражданской войны в Финляндии в 1918 г. Составили ядро регулярной финской армии.

Б. Этнографические:

ahkio — волокуша (средство передвижения типа саней, в которые впрягается человек, заменяющий тягловое животное);

puukkoфинский нож; [финка]

ryijy — национальный финский ворсовый ковер.

B.    Бытовые:

pikavuoro — междугородний автобус-экспресс;

harjannostajaiset — праздник, который устраивается для строителей дома, возведенного под стропила.

Г. Этикетные:

kiitos eilisestä — фраза, которой выражается благодарность на следующий день после какого-либо мероприятия (посещения другой семьи в качестве гостей и т.п.); [спасибо за вчерашнее]

paljon kiitoksia… — начальные строки песни, которую исполняют в знак благодарности кухонному персоналу за хорошо приготовленную пищу. [никогда не встречал в Финляндии]

Д. Географические и природные:

halla — ночные заморозки; тонкий, стелящийся по земле слой холодного воздуха, наносящий необратимый вред сельскохозяйственным растениям;

Saaristomeri- шхерный архипелаг между г. Турку и Аландскими островами;

Kalotti — северная часть («макушка») Фенноскандии;

Saimaan norppa — реликтовая сайменская нерпа.

Е. Региональные:

praasniekka престольный праздник у православных финнов;

lörtsyt — экзотическое и для самих финнов кушанье типа чебуреков со фруктовой начинкой (характерно для г. Савонлинна);

puukkojunkkari — сельский хулиган, провоцирующий поножовщину на деревенских мероприятиях (например, свадьбах);

koltta — православный саам (образуют культурно обособленную часть финских саамов).

Ж. Пищевые:

rieska — ячменный хлеб (символ бедности);

näkkäri — хрустящие хлебцы (популярны в Финляндии);

kalakukko — финский пирог-рыбник;

lenkkimakkara — колбасное изделие типа большой сардельки; самая популярная пища в Финляндии.

2. Общественно-политические:

Tehtaankadun miehet — сотрудники советского посольства в Финляндии;

Pekka Peitsi — псевдоним Урхо Кекконена, писавшего под этим именем патриотические заметки в одном из периодических изданий во время Продолженной войны [jatkosota] 1941-44 гг.;

rötösherrat — (о высокопоставленных лицах) прохиндеи; из популистского жаргона 60-х гг.

И. Социальные:

ARAVA — дешевый кредит на приобретение жилья, введенный в период послевоенной реконструкции Финляндии;

Ry = rekisteröity yhdistys — аббревиатура, традиционно заключающая название общественной организации.

Ономатические реалии

А. Топонимы и урбанонимы:

Sörnäinen (разг. Sorkka) — когда-то пролетарский район Хельсинки; территориальный символ радикального рабочего движения;

Ainola — усадьба композитора Ж. Сибелиуса;

Imatra — город и водопад (водоскат) на крайнем юго-востоке страны;

Kruununhaka (разг. Krunikka) — старейшая часть Хельсинки; когда-то столичные трущобы.

Б. Антропонимы:

Фамилии и имена:

Virtanen, Mäkinen, Nieminen — самые распространенные финские фамилии;

Прозвища:

Reissu-Lasse Lauri Relander, президент Финляндии в 1925-31 гг. Совершал много визитов за границу;

Национальности:

Vanja, Iivana — пейоративные имена русских;

Böije — пейоративное наименование шведа.

Социального статуса:

Virtanen — среднестатистический, «простой» финн; cp. Virtanen äänesti Ahtisaarta.;

tavallinen Pulliainen — то же.

Заместители:

Matti Meikäläinen — замещает реальное имя и фамилию в документах-образцах;

Maija Meikäläinen — женский вариант предыдущего имени-заместителя.

Профессии:

Lappu-Liisa — диспетчер платного участка парковки.

Аллюзивные:

yleismies Jantunen — мастер на все руки (положительная коннотация);

Uuno, Tauno — имена, имплицирующие значения «простак», «дурак».

Клички животных:

Polle — типичная кличка лошади;

Kurre — стандартное имя белки;

Musti — классическая кличка собаки (ср. русское «Жучка»);

Mirri — классическая кличка кошки («Мурка»).

Квазиперсональные имена:

hullu-Jussiэкскаватор;

taskumatti — плоская фляга для спиртного (носится за пазухой).

Justiina — злая жена (изображается в виде брутальной женщины со скалкой);

Kiljusen herrasväki — типовое обозначение психопатического семейства;

Rokka — солдат-пулеметчик, персонаж романа Вяйнё Линна «Неизвестный солдат». Воплощает финский идеал сочетания дисциплины и свободы.

Перевод реалий

Способы перевода реалий

Способами перевода реалий являются замены-переосмысления, опущения, добавления комментирующего или разъясняющего характера в виде примечаний переводчика (редактора), сносок, сделанных переводчиком, и переводческих вкраплений небольшого объема. Ниже приводятся примеры:

Onko teillä täällä jossakin lähellä mattolaitturi?У вос тут есть где-нибудь поблизости мостки? (Имеются в виду мостки на берегу озера или моря для стирки ковров и половиков — прим. пер.).

Vuonna 1630 suomalaiset hakkapeliitat lähtivät Saksaan sotimaan. В 1630 году в Германию для участия в Тридцатилетней войне отправились в составе шведской армии финские драгуны.

В оригинале присутствует историзм «гаккапелиты», культурологический и этимологический комментарий к которому загромоздил бы текст перевода. Поэтому целесообразно использовать в данном случае лексическую замену, употребив словосочетание «финские драгуны». Курсивом показаны переводческие вкрапления, которые сообщают потребителю текста перевода необходимые фоновые знания, уточняющие ситуацию.

Suomen kielelle on tehty kaksi pikakiqoitusjäijestelmää, Fabritiuksen ja Nevanlinnan.Для финского языка разработаны две системы стенографической записи.

Автором одной из этих систем является известный финский математик Неванлинна (1895-1980). Здесь применен прием «переводческое опущение» (опущено упоминание о Фабрициусе как малоактуальное для русского потребителя текста) и сделано два вкрапления, в которых переводчик уточняет ситуацию («в разработке финской системы стенографии принимал участие крупный финский ученый»).

Suomen suurin pituus mitattuna Utsjoen pohjoiskärjestä Hankoniemeen on 1160 km.Максимальная протяженность территории Финляндии по линии от северной оконечности муниципалитета Утсйоки (самого северного в Финляндии) до южной оконечности полуострова Ханко (крайний юго-запад страны) составляет 1160 км.

Названия географических объектов, известных каждому финну, «ассоциативно пусты» для русского реципиента, что и в этом случае делает необходимым выделенные курсивом вкрапления-пояснения.

Перевод прозвищ

Ukko-Pekka — Президент Финляндии Пер Свинхуфуд (1861-1944) имел прозвище «Укко-Пекка» (букв, «старик Пекка», «дед Пекка»). Свинхуфуд в сознании простых финнов являлся олицетворением здравого смысла и крестьянской простоты, основательности и суровости. Внешний облик президента вполне соответствовал этому представлению. В силу этого само прозвище имело комплиментарную, а не инвективную функцию. Поэтому одним из возможных переводов прозвища могло бы быть «старина Пекка», поскольку слово «старина» не несет никаких негативных коннотаций даже вне контекста и имплицирует семы «хороший друг», «старый приятель», «надежный человек», «простой человек», «наш человек», «простой человек, как и мы», «добрый малый» (предложено М.Гольневой).

Перевод социальных реалий

Jätkä — Слово jätkä может быть дословно и ассоциативно переведено как «сезонный рабочий». Однако jätkä в Финляндии — это особый социальный тип, сочетающий черты сезонного (портового) рабочего, сплавщика леса, бродяги, «бича», «бомжа». Одним из подтипов jätkä является Lapin jätkä — «лапландский сезонный рабочий». Jätkä были носителями своеобразной психологической и поведенческой культуры, которая получила отображение в произведениях литературы, искусства и в кинематографе, например в известном финском фильме «Rovaniemen markkinat».

3. ФОНОВЫЕ ЗНАНИЯ И ИХ ЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ РАБОТЫ ПЕРЕВОДЧИКА

Фоновые знания — это внеязыковая информация, необходимая переводчику для правильного выбора стратегии перевода и избежания так называемых ложных пресуппозиций, т.е., основанных на ошибочных суждениях или догадках предположений о функции того или иного текста, значении и стилистическом статусе той или иной языковой единицы. Дефицит фоновых знаний может привести к серьезным переводческим ошибкам. Например, не зная, что Tapiola — жилой массив, вплотную примыкающий к Хельсинки, в административном плане относится к самостоятельному городу Эспоо — переводчик может перевести предложение с упоминанием о Tapiola, употребив определение «район Хельсинки». Не зная, что Santahamina — место расположения военного училища Оборонительных сил Финляндии, можно перевести гипотетическую фразу Hän opiskeli Santahaminassa как Он учился в Сантахамина, предположив, что Сантахамина — один из населенных пунктов Финляндии, где располагается какое-либо стандартное учебное заведение типа peruskoulu. С учетом же скрытой (имплицитной) информации, источником которой и являются фоновые знания (специфическая профессиональная эрудиция переводчика), данная фраза должна быть переведена как Он учился в общевойсковом училище в Сантахамина. При необходимости переводчик может вынести в подстрочное примечание дополнительную информацию о том, что Сантахамина находится недалеко от Хельсинки и что курсанты этого училища в качестве танцоров для дам приглашаются в Президентский дворец на банкет для «сливок общества» 6 декабря каждого года, т.е. в День независимости Финляндии.

Фоновая информация может касаться отдельных лиц, реальных (как, например, президент Каллио — первый президент Финляндии — финн по национальности), фиктивных, как, например, персонаж самого популярного финского романа «Неизвестный солдат» пулеметчик Рокка — идеал солдата в глазах среднего, «простого» финна, не понимающего и не признающего субординации, но хорошею полевого бойца.

В сферу фоновой информации могут входить сведения об истории финского народа и его культуры, менталитете, душевном складе отдельных этнических групп финнов, о местностях, городах, других населенных пунктах, политической системе и культуре, социальной структуре общества и т.д. Такого рода информация содержится в энциклопедических, справочных изданиях, страноведческих словарях, словарях реалий и т.д. Постоянное изучение этих материалов является необходимой частью работы переводчика по повышению своего профессионального уровня.

Ниже мы приводим некоторые сведения, относящиеся к сфере фоновых знаний, касающихся отдельных районов г. Хельсинки.

• Kruununhaka — старейший район Хельсинки, некогда заселенный городской беднотой. Теперь вполне респектабельный район столицы.

Esplanadi — улица (точнее две улицы, обрамляющие находящуюся между ними аллею) в центре Хельсинки. Когда-то здесь фланировали городские франты, и улица была символом беззаботной, благополучной жизни. Теперь это обычная улица делового центра города с оживленным пешеходным движением.

Senaatintori — площадь в центре Хельсинки. Архитектурный ансамбль в стиле ампир, связанный с именем архитектора Энгеля. Здесь со времен Великого княжества Финляндского находятся около 30 административных зданий, в каком-то смысле символизирующих финский бюрократический официоз. На площади заканчивается факельное шествие студентов, начинающееся от кладбища Hietaniemi, где похоронены такие деятели финской истории, как К.Г.МаннергеймЮ.К.Паасикиви и У.К. Кекконен.

Hakaniementori — фактически второй центр исторической части Хельсинки, известный своим рынком Hakaniemi.

Käpylä — первый в истории Финляндии город-сад; идиллический район деревянных особнячков среди растущего мегаполиса Suur-Helsinki.

Данный список можно было бы продолжить. Знание топонимики Хельсинки особенно важно при переводе статей о коммунальном хозяйстве и строительстве Хельсинки, а также так называемых helsinkiläisromaanit — разновидности финских романов, действие которых протекает на урбанистическом фоне финской столицы.

Особый раздел фоновых знаний представляют собой «военноисторические топонимы», как, например, Summa, Taipale, Kollaa (места ожесточенных боев в ходе Зимней войны 1939-40 гг.), «политические топонимы» — Lapua (городок в южной Эстерботнии — «столица» финского крайне правого крестьянского радикализма;

Mäntsälä — городок неподалеку от Хельсинки, где в 1932 г. состоялась неудачная попытка праворадикального путча; «фольклорные топонимы» — Laihia, реально существующий городок к югу от г.Вааса, где финская фольклорная традиция поселила laihialaiset -патологических скупцов, типологически соответствующих болгарским габровцам. Соответственно муниципалитет Kitee известен как место производства лучшего финского самогона, Savonlinna — город, где можно попробовать lörtsyt — финский вариант чебуреков, и т.д.

Послать ссылку в:
  • Добавить ВКонтакте заметку об этой странице
  • Facebook
  • Twitter
  • LiveJournal
  • Одноклассники
  • Blogger
  • PDF

Постоянная ссылка на это сообщение: https://www.suomesta.ru/2015/11/11/trudnosti-perevoda/

8 комментариев

5 пингов

Перейти полю для комментария

  1. Спасибо! Очень интересно и познавательно.

  2. Большое спасибо, Александр, всегда узнаю что-то новое и интересное. В данной статье, по-моему, опечатка в разделе дескриптивной лексики : сначала говорится о вариантах istua mököttää istua kokottaa. а затем в объяснении контекстов употребления уже предлагается istua nököttää.

    1. Спасибо. Явно опечатка в источнике.

  3. Опечатка в разделе Ложные друзья переводчика
    adoptoida (ottaa lapseksi) — усыновлять, удочерять
    adaptoida (mukauttaa, sopeuttaa) — адаптировать

    1. Да, в брошюре опечатка, спасибо, что заметили.

  4. Опечатка в слове книга (kirja) в предложении:
    Miten ostettaisiin tätä kiijaa? — Но как купить эту книгу?

    1. Эта фраза в принципе построена неверно. Книга же продается целиком, а не по частям. Там не должно быть партитива. Должно быть Miten ostettaisiin tämä kirja?

      1. Если во фразе есть сомнение и неуверенность — то партитив вполне подходит.

        Onko sinulla kynää? — У тебя есть ручка?

    • Ксения к 13.11.2019 в 22:08

    Увидела в статье слово «maakunta». Подскажите, а как правильно перевести на русский kotikunta?

    • Igör к 14.01.2024 в 15:59

    гупкку (rynnäkkökivääri) — «штурмовая винтовка», автомат финского производства

    — опечатка какая-то)

    • Елена к 28.01.2024 в 23:28

    Здравствуйте! Помогите понять окончание слова «-na». Например в этом предложении «Myydään — halutulta paikalta valmiiksi vuokrattuna sijoitusasunto hyvin hoidetusta ja rauhallisesta taloyhtiöstä» слово «vuokrattuna». Спасибо!

      • admin к 30.01.2024 в 21:56
        Автор

      как арендованную, в качестве арендованной

    • Iv к 04.02.2024 в 18:13

    Хорошая статья, спасибо.
    За годы трамвай успели построить в Тампере и Эспоо, кстати 🙂

Добавить комментарий для Ольга Отменить ответ

Ваш адрес электронной почты не будет опубликован.